Рассказы пациентов
Багиров Акшин Беюкович: остеотомия большеберцовой кости (обновлено 26.11.2007)
12-го июля 2007 года я сделала операцию по исправлению варусной деформации голеней у доктора Багирова Акшина Беюковича. (Различают варусную и вальгусную деформации голени. Варусная - это когда голень под углом открытым кнутри, то есть О-ноги. Когда ноги под углом к наружи, так называемые Х-ноги, это уже вальгус).
Мне была сделана операция с полной остеотомией большеберцовой кости, с ротацией коленей и медиализацией, с фиксацией в аппаратах Илизарова.
Полная остеотомия - это полное рассечение кости, оно нужно когда колени ротированы внутрь (то есть колени смотрят друг на дружку и их надо ротировать наружу) и нужна медиализация (когда нижний обломок немного смещают внутрь, для того что бы визуально приблизить голени). У меня медиализация составляет 6 мм. По сути подобная операция - это перелом с небольшим смещением. У кого коленочки прямые и бедро, а так же хорошо развиты икры, им подойдёт малотравматичный способ, когда кость только надсекается.
Госпитализировалась я за день до операции. Целый день в больнице в ожидании часа Х был очень мучительным, от волнения и страха я ревела. Вечером мне сделали клизму и дали снотворное.
Утром меня разбудили и увезли в операционную, даже "хрю" сказать не успела. 
А по дороге в операционную я досматривала сон.
Ужасным мне казался наркоз, он был эпидуральным, то есть в позвоночник. Я сидела голая и сонная на операционном столе. Мне было очень холодно. Вокруг было много людей в белом, как мумии замотанные, так что я могла видеть только глаза. Медсёстры раскладывали топорики, сверло, кольца, спицы и много других очень страшных предметов. На ум лезли сцены из фильмов ужасов. Потом меня попросили сесть на край стола и обхватить коленки руками, выгнув спину. Ввели иглу в позвоночник: мгновенно отреагировала левая нога, дёрнувшись от боли. Я начала вопить. Хочу заметить, что я нытик и капризуля, и впоследствии меня прозвали "плакса". Вопила я так, что не дала поставить катетер. Обошлись просто уколом. Конечности начали неметь. Я лежала и тряслась. Тут я узнала своего доктора - у него карие глаза и задорный взгляд. Он склонился надо мной с устрашающим предметом и начал что-то там смотреть, делать. Я говорю: "Доктор, не делайте пока ничего, я же не сплю!" Оказалось, что при таких операциях можно не спать и быть в сознании всё время. Я срочно попросила меня усыпить. Доктор спросил: "А как же общение?" Ничего себе шутки… Нет, я фильмы ужасов-то не очень люблю, а тут к тому же на своих ногах! Последнее что я услышала: "Внимание! Укольчик!" Занавес!
Он склонился надо мной с устрашающим предметом и начал что-то там смотреть, делать. Я говорю: "Доктор, не делайте пока ничего, я же не сплю!" Оказалось, что при таких операциях можно не спать и быть в сознании всё время. Я срочно попросила меня усыпить. Доктор спросил: "А как же общение?" Ничего себе шутки… Нет, я фильмы ужасов-то не очень люблю, а тут к тому же на своих ногах! Последнее что я услышала: "Внимание! Укольчик!" Занавес!
Проснулась я в реанимации часов в 5 вечера. Рядом со мной лежала женщина в сознании. Она сказала: "Ой, подружка моя очнулась, хоть не скучно будет..."Я спросила, что с ней. У неё удалили селезёнку. "А у меня ноги кривые. Вот, исправляю". Она отвернулась и больше со мной не говорила. Я лежала и не чувствовала себя частью этого всего. И ног я тоже не чувствовала. Подняться не могла.
Скоро меня отвезли в палату, и тут я впервые откинула простыню и увидела свои ноги. Жалкие, замотанные бинтами, лежащие криво в лужах крови, как будто трактор их переехал. Потом они начали постепенно отходить от заморозки. И тут начался мой ад. Боль была такая, что не помогало ничего. Мне кололи обезболивающие и огромные шприцы с жёлтой жидкостью, антибиотики. Я проспала весь оставшийся день. Давали какие-то сонные таблетки, типа фенозепама.
На следующий день я пробовала встать на ходунки. Сделала пару шагов и забралась обратно на кровать. Было безумно больно. Мне делали одномоментную коррекцию, это когда деформация устраняется прямо на операционном столе. При таком виде коррекции самое больное это первая неделя-две.
Всё время в больнице я проплакала. Просыпалась и рыдала, засыпала и рыдала, между всхлипами глотала чай и пищу. Ходила в утку. Ко мне постоянно приезжали друзья и любимый. Не представляю, как бы я была без поддержки.
Меня выписали на 6-й день. Домой мы арендовали кресло-каталку, на котором я и разъезжала, потому что ходить не могла вообще. Как только я пыталась делать шаги, у меня кружилась голова от боли и темнело в глазах. Это меня очень расстраивало. Боль утихла только на 20-й день, и я перестала пить обезболивающие, за редким исключением.
Начала ходить на ходунках, с каждым днём увеличивала количество шагов. Сегодня 10, значит завтра 11, а если смогу, то и все 12! Так потихоньку у меня стало выходить. Ходить пришлось учиться заново.
Так потихоньку у меня стало выходить. Ходить пришлось учиться заново.
Раз в две недели я ездила на осмотр - мы корректировали углы и положения кости редкими подкрутками аппарата, которые оставляли боль на несколько дней.
На 35-й день я уже не плохо ходила на ходунках. Руки очень уставали и пальцы немели, натирались мозоли, оттого, что вес тела переносился на руки.
На 40-й день я решилась взять в руки трость. Для начала я ставила ходунки на пару шагов впереди себя, вставала около стены, в одной руке была трость, а другой я держалась за стену. Сделала первый шаг, оказалось не так сложно. Ощущения как будто внизу ноги сильно чем-то перетянуты и не слушаются. Стоило отпустить стенку, как ощущение равновесия пропадало. И так я ходила вдоль коридора: в одной руке палочка, другой за стену. На 44-й день я уже ходила без стенки, правда очень мало и неуверенно, искала, за что бы схватиться второй рукой. Ходить было больновато и стоять тоже. Но я знала, что чем больше ходишь, тем быстрей всё срастается!
На 46 день я пришла к доктору. Мы последний раз сделали топограмму, подкорректировали углы. Топограмма, это полный снимок конечностей вместе с тазом. По ней мы вычисляем угол и его градусы. Если ножки разные или угол коррекции не тот что нужно, то топограмма покажет и доктор по ней подкрутит аппарат до нужного градуса. Обычно делают 168-171 градус. Идеальные ноги считаются 174 градуса, но всегда делают с запасом на икс. А мне нравится икс вообще. И доктор сказал, что теперь у меня начался период фиксации. Возможно, хватит месяца, а может и больше. Я сразу же решила что месяца мне хватит точно и обрадовалась скорому снятию.
И доктор сказал, что теперь у меня начался период фиксации. Возможно, хватит месяца, а может и больше. Я сразу же решила что месяца мне хватит точно и обрадовалась скорому снятию.
Следующий период прошёл очень гладко. Не болело ничего, ничего не воспалялась и особо не беспокоило. Ходила я много и поставила цель на 55-й день ходить самостоятельно, без палочки. На 53-й день я бросила палочку и стала ходить сама. Ходила смешно, как пингвинчик: ноги врозь и руки расставляла для равновесия. Ногами не переступала, а шаркала по полу - так было менее болезненно. С каждым днём я ходила всё лучше и лучше. На 65-й день я уже сама гуляла по улице по часу и более. Сама спускалась и поднималась с 4-го этажа без лифта. Когда ещё не было 80-ти дней, я позвонила доку, но он сказал, что раньше 80-ти дней не снимет.
На 82-й день я поехала к доктору в полной уверенности, что мне снимут. Ходила я отлично, аппаратов почти не ощущала, гуляла по магазинам по 4-5 часов, ходила в кино и рестораны. В общем, аппараты моей жизни совсем не мешали. Я перестала менять ватки вокруг спиц, так как они были сухие. Только из одной ранки иногда вытекала лимфа. Я стала спать, свернувшись клубочком, класть их как вздумается. Доктор сказал, что прежде чем снять, надо сделать пробу регенерата на подвижность. Так как кость может хорошо срастись, но регенерат может оставаться при этом мягким! Мы сделали рентген, кость срослась отлично. Потом мне делали тест: раскрутили аппарат, одной рукой доктор прижал коленку, а второй аккуратно взял за пятку и покрутил ногу. Я сама увидела, что она двигается, и всё поняла. Объяснять мне уже было не надо. За почти 3 месяца я сама стала как доктор. Меня отправили гулять ещё на 20 дней.
На 102-й день я опять пришла к доктору, без помощи, сама, отличной походкой. Аппаратов я вообще не чувствовала, они как будто приросли ко мне. Что такое боль я и забыла давно. Иногда была ломота в ногах, как будто долго ходишь на каблуках. И всё. Мне сразу сделали тест регенерата, на одной ноге он вполне оказался пригодным для снятия! И мне стали снимать ногу! Раскрутили весь аппарат, перекусили спицы - было не приятно, но не больно. Потом предстояло самое сложное - выдёргивать спицы из ноги наживую. Перед больницей я предусмотрительно скушала обезболивающее. Не знаю, на сколько оно мне помогло, но было совершенно не больно и все произошло очень быстро. С одной ногой ходить стало гораздо проще, правда из-за разности ног я прихрамывала, так как аппарат даёт небольшой дополнительный угол, поэтому ноги в аппаратах кажутся больше X.
Первые 3 дня на ногу нельзя было наступать, и я снова достала ходунки и прыгала на одной ноге, которая в аппарате, на что она бурно возмущалась. На третий день я не выдержала и аккуратно стала наступать на ногу, дальше всё налаживалась с каждым днём.
На 113-й день я поехала снимать второй аппарат. Мне сделали пробы регенерата, и я чуть не плакала от счастья, когда мне сказали, что снимут вторую ногу. Я уже расслабилась и ждала освобождения ноги. Но не тут-то было. То ли от разности ног, то ли от приближающихся критических дней, но болевой порог был явно гораздо меньше, чем на первой ноге. Да и кольцо стояло очень близко к коже, даже спицу не перекусить. Пришлось раскручивать всё по деталькам. Было больно, иногда на грани. Но я не кричала, а только мычала и кряхтела. Заняло всё минут 10-15. Когда всё закончилось, меня трясло как осиновый лист, но я была счастлива, что всё позади и мои ноги на свободе! Такие тощие и страшненькие, но ровные!
Заняло всё минут 10-15. Когда всё закончилось, меня трясло как осиновый лист, но я была счастлива, что всё позади и мои ноги на свободе! Такие тощие и страшненькие, но ровные!
Первое время я не могла делать многих движений, да и ходила с палочкой как черепаха. Так продолжалось дней 10. С каждым днём становилось всё лучше. Сейчас прошло уже 3 недели. Ноги пока не пришли в нормальную форму, они ещё немного отёкшие в некоторых местах. Есть небольшой отёк в месте остеотомии и снизу, ближе к стопе. Но форма меня радует. Получился небольшой икс, как я и хотела. Сейчас хожу я как нормальный человек, правда чуть медленней, и походка немного как у робота, но это от привычки к аппаратам - когда я думаю о походке и стараюсь, тогда всё получается как надо. Вообще, удивительное ощущение, когда за 24 года твои коленки первый раз "поцеловались". И глаза разбегаются, глядя на юбки и платья, а когда-то я проходила эти вешалки с великой грустью и сожалением, глядя на них как на недоступные мне вещи. А муж меня теперь зовёт цапелькой, а не "кавалеристочкой". Кроме того, поменялась и форма бедра, и рост на пару сантиметров. Ноги теперь смотрятся стройными и длинными, хотя раньше я думала, что они короткие. Кривизна "съедает" длину ног.
Кроме того, поменялась и форма бедра, и рост на пару сантиметров. Ноги теперь смотрятся стройными и длинными, хотя раньше я думала, что они короткие. Кривизна "съедает" длину ног.
Я не жалею о том что сделала, и если спросить меня прошла бы я через это второй раз, зная о всех сложностях, я бы ответила, что конечно бы пошла! Это того стоит!
Через 3 дня после снятия аппаратов
До и через 6 лет после
Результаты этой пластической операции можно увидеть в разделе результатов пластических операций.
Подробнее